Бульдожья схватка - Страница 63

К оглавлению

63

— Может быть, домой?

— Конечно, — сказал Петр. — Впрочем… Не хочу, чтобы жена знала. Можете вы в сжатые сроки поменять стекло?

— Ну, завтра утречком сделаем… — Земцов уселся рядом, кивнул шоферу. Кортеж двинулся к городу. — К открытию отгоним машину в салон, у них, по-моему, есть стекла… Хорошо еще, что эта история не попадет в газеты.

— А рыжая не может…

— Вряд ли. Не станет. Она стервенеет и забывает о честной игре только в двух случаях: когда на нее пытаются наезжать и когда трогают ее друзей. Вот тогда — тушите свет и пишите письма. А сейчас… Вы ее рассердили, конечно, но она к этому относится философски… Так вот. Ребята нашли на третьем этаже брошенный автомат с оптикой. Трогать его, естественно, не стали, оставили на том же месте, только посмотрели рожок. Пустой. У него был один-единственный патрон. Автомат, неплохая оптика — и один патрон… Чушь какая-то.

— Может, они вправду сумасшедший?

— Вам лучше знать… — не глядя на него, протянул Земцов.

Петр с превеликим трудом удержался, чтобы не рявкнуть что-то оскорбительное. Не стоит портить отношения, отдадимся на волю волн, потому что ничего другого не остается…

— Да, я совсем забыл… — спохватился Земцов. — Из-за всех этих плясок… Вот, готов анализ, — он протянул Петру тощий заклеенный конверт. — За точность ручаются.

Петр спрятал конверт в карман, чтобы ознакомиться на досуге. Подумав, спросил небрежно:

— Что вы знаете о журналисте Олеге Аксентьеве?

— Пожалуй, то же, что и все.

— Расскажите, — непреклонным тоном приказал Петр. — Представьте, что меня совершенно вышибло из памяти. И я ничего не помню. Считайте это моей причудой. Она не столь уж обременительна, сдается мне? Валяйте, Андропыч…

— Хозяин — барин… Олег Аксентьев работал в «Криминальных новостях». Работал главным образом независимо, если и продавался, то по мелочам — в целях облегчения себе работы. Скорее услуги из разряда «ты мне — я тебе». С определенного времени, а точнее полгода спустя после губернаторских выборов, всерьез принялся копать под старую администрацию. Злоупотребления с северным завозом, в строительстве, но драгметаллам. Успел опубликовать парочку статей. Потом внезапно замолчал. Иные утверждали, что кто-то из заинтересованных лиц сумел-таки с ним договориться, по точной информации на этот счет нет. Однако точно известно, что он резко перестал копать и около полугода совершенно не занимался прежней «дичью». Честно говоря, лично я верю, что никто его не заказывал. Что это все-таки примитивная бытовуха — шпана, вечер, ограбление, кирпичом по голове… Все ведь указывало на то, что он прекратил копать. Совсем. Зачем его при таком раскладе убивать? Нелогично и нерационально… Что вы еще хотите освежить в памяти?

— Да ничего, — сказал Петр спокойно. — Я же сказал — причуда…

…Едва оказавшись дома, он прошел в кабинет и разорвал конверт, еще садясь за стол. Там лежал один-единсгвенный листок бумаги с «шапкой» почтенного научного учреждения, печатью и тремя подписями.

Так-то. Господа обнищавшие ученые, прельщенные солидным гонораром, прямо-таки в молниеносном темпе провели анализ нитей, осторожненько выдернутых им со всех трех принесенных Марушкиным холстов. И оказалось, что прошлый опыт Петра не подвел.

Возраст одного из холстов — от трехсот пятидесяти лет до четырехсот. Возраст двух других — от девяноста до ста лет. Покойный Панкратов, конечно, когда-то был молод и нищ… неужели настолько, что по бедности употреблял в дело холсты столетней и даже четырехсотлетней давности?

Он поджег листок, от листка — конверт. Долго смотрел, как то и другое догорает в массивной пепельнице.

Страшно было додумать до конца.

Глава седьмая
ЧЕЛОВЕК СО СТРАННОЙ ФАМИЛИЕЙ

Ни одна сволочь на него не покусилась с утра — ни при выходе из дома, ни при въезде машин в ворота заднего двора. Поневоле хотелось верить, что это развлекается какой-то псих, задавшийся целью подстрелить отъезжающего из «Дюрандаля» г-на Савельева.

Он три раза набрал оставленный Марушкиным телефонный номер — безрезультатно. В четвертый раз постучать по клавишам не успел — Жанна доложила, что в приемной объявился Косарев, пришлось впустить.

С первого взгляда Петр определил, что верный зам, прохиндей и выжига, находится в состоянии некоей растерянности. И с ходу поинтересовался:

— Что это у вас, Фомич, вид прямо-таки интригующий, словно узнали вдруг, что от вас намедни семиклассница забеременела?

Фомич энергично запротестовал:

— Павел Иванович, ну что вы такое ляпаете… В моем-то возрасте — и семиклассницы? Тут самое время о душе подумать…

— Ну, не скромничайте, — хмыкнул Петр, после ночи с Катей пребывавший в распрекрасном и даже игривом расположении духа, даже втихомолку прикидывавший, не облагодетельствовать ли кого из верных наемных служащих чем-то вроде премии. Все равно на Пашкины деньги. С Жанны, что ли, начать? Старается девка во всех смыслах и аспектах…

— Да честное слово… Какие семиклассницы? Врут все…

Вполне могло оказаться, судя по бегающим глазкам, что Петр, сам того не ведая, мимоходом зацепил больное место. Каков поп, таков и приход. Пашка на интимном фронте накуролесил так, что от его ближайших сподвижничков можно ожидать не менее шокирующих подвигов…

— Ладно вам, — сказал он. — Я просто шутил.

— Павел Иванович, я забрал картины, как и договаривались с…

— Бога ради, флаг вам в руки, — кивнул Петр.

63